Судя по архивным документам, тогда там жили своенравные и строптивые люди
В июне текущего года котлашане - жители крупнейшего промышленного и культурного центра юга нашей области - отметили 88-ю годовщину со дня присвоения Котласу статуса города. Дата эта далеко не круглая и к тому же скромная, особенно если учесть тот факт, что возраст соседних с Котласом городов - Великого Устюга и Сольвычегодска - исчисляется веками. Однако если не замыкаться на понятии "город" и посмотреть на историю Котласа как на летопись давно обжитой людьми местности, следует сказать, что он вовсе не выглядит безусым юнцом на фоне седовласых соседей.
Именно об этом и свидетельствует содержание вышедшей в 2001 году книги "Котлас. Очерки истории", с которой я ознакомился с немалым интересом. Более того, со своей стороны хочу дополнить ее найденными в архивах и исторической литературе сведениями, которые, очевидно, пока неизвестны котлашанам. Сужу так, ибо на них в данной книге, написанной местными авторами, нет ссылок. Например, во вступительном очерке "Провинция, глубинка, глубинка" подчеркивается, что "первое упоминание "Кодлас" (Котлас) относится к первой четверти XVII века". Но при этом следует ссылка лишь на так называемую "Уговорную память", не имеющую точной датировки и приблизительно относимую к 1617-1625 годам.
А между тем в собрании актов Устюжской епархии имеется строго датированный, причем как раз 1625 (7133) годом, документ - "Книга сбора церковной дани, десятин и пошлин с монастырей и церквей на Устюге и в Устюжском уезде", в котором упоминается Котлас, и именно через букву "т". А начинается этот документ так:
"Лета 7133, генваря в 9 день великого господина преосвященного Варлама, митрополита Ростовского и Ерославского и Великоустюжского, наказу митрополичий сын боярский и устюжский десятилник Гаврило Васильев сын Чюбаров збирал митрополичью церковную дань и десятину с пошлинами с Устюга с посаду и с монастырей, и со всего Устюжского уезда. И что на котором храме положено дани и десятины и всяких пошлин, и то все писано в сей книге имянно, порознь, по статьям..." (Орфография оригинала сохранена. - Авт.).
Далее идет список монастырей и посадских церквей с указанием священников и уплаченных ими сумм. Затем перечисляются служащие в уезде священники, в частности, и котласский: "...с Котласа никольский поп дани платит 20 бел. объезду 3 алт. 2 д., за корм десятилнику 5 бел, людям 2 белки, пошлин десятилнику алтын, доводчику алтын писчая белка, за корм алтын, всего 20 алтын 2 денги".
Поясняя текст, скажу, что в нем приведены выраженные в денежных единицах того времени суммы, взысканные десятильником (сборщиком десятины - десятой части доходов) со священника Котласской Никольской церкви. Причем последний был должен не только заплатить дань и пошлины (десятину и так называемый "объезд"), но и возместить расходы на питание, понесенные в пути как самим сборщиком, так и его людьми (прислугой), и доводчиком (лицом, ведущим сыск в денежных делах).
Правда, священник при этом являлся лишь своеобразным посредником, так как изначально деньги собирались им с местных прихожан, количество которых, если судить по итоговой сумме, было немалым. А это в свою очередь косвенно говорит о том, что котласский приход существовал задолго до упомянутого 1625 года.
Другим представляющим интерес документом является "Договорная память в трапезники Василия Евдокимова сына Болтинских к Никольской церкви Кодласской волости". Она также строго датирована (14-м октября 1696 года) и любопытна по следующим причинам.
Во-первых, потому что в ней впервые упоминается Кодласская (Котласская) волость. Во-вторых, в ней говорится о наличии в волости уже двух церквей: Никольской и Владимирской. В-третьих, в ней перечислены местные жители: Василий Болтинских, Игнатий Корноков, Андрей Лахтионов, Иван Мелентиев, Петр Ошурков, Федор Паламудов, Артемий, Василий и Козьма Плишкинских, Кирилл Притчиных, Феодосий Пуляев, Семен Сабуров, Михаил Стрекаловских, Семен Фелуменов и церковный староста Иван Веретнов.
Ряд котлашан фигурирует и в более ранней по времени "Доездной памяти попа Стефана Иванова о противлении прихожан Николаевского Кодласского прихода". В ней говорится, что 24 января 1686 года по указу архиепископа Великоустюжского и Тотемского Александра "на Кодлас" приезжал священник Стефан с целью образумить церковного старосту Семена Сабурова и других крестьян. Дело в том, что они давно конфликтовали с местным священником Андреем. В частности, отказали своему пастырю в праве "рядить половников", то есть нанимать на работу на церковные земли таких поселян, которые бы отдавали ему половину урожая.
Лишившись доходов, священник пожаловался архиерею, и тот приказал: "Тое церкви николаевскому попу Андрею в деревню свою в церковный пай половников рядить по своей воле, и пожилые денги и дрова и лучину с них, половников, имать ему на себя". Но котлашане упорствовали. Вот как об этом писал посланник архиепископа: "И тое церкви староста Семен Сабуров и прихожане Иван Паламудов, Иван Котелников, Григорей Ошурков, Игнатей Корноков, выслушав архиерейский указ, ни во что не вменили, по тому указу противны учинились, ему, попу Андрею, половников не велели рядить".
Надо сказать, что это далеко не единственный документ, свидетельствующий о весьма сложных взаимоотношениях котласских священников и прихожан. Так, в челобитной священника Ивана Барашкова, поданной 27 мая 1695 года на имя того же архиепископа, сообщается о совсем уж неприязненных отношениях, дошедших до того, что староста и прихожане не выдавали хлеба и денег за службу. Жалуясь, их пастырь умолял: "Милостивый государь, преосвященный архиепископ, пожалей меня, богомольца твоего, призри, вели церковному старосте Ивану Веретного выдать заслуженный хлеб и денги, чтоб мне, бродя меж дворы с женою своею и ребятишками, голодною смертию не помереть, и о том на сей челобитной свой святителской указ подписать, государь, великий святитель, смилуйся, пожалуй".
Архиепископ, конечно, внял мольбе, и вскоре на обороте челобитной появилась надпись: "Заслуженные хлеб и денги взять со старосты и отдать ему, попу". К сожалению, данных о том, подчинились ли духовным властям строптивые котлашане, в актах Устюжской епархии нет.
Разумеется, экскурс в прошлое Котласа был бы односторонним, если бы не сопровождался иллюстративным материалом. Например, здесь воспроизведенным фрагментом атласа Северной Двины, составленного в 1858 году. На нем изображены участок реки и прибрежные поселения - село Котлас, деревни Жернакова и Петрухонская.
Следует обратить внимание и на речку, обозначенную названием Котлас. Можно предположить, что появлением своего имени город как раз ей и обязан. Видимо, первоначально весь этот район, где располагались упомянутые деревни, стояла сначала одна церковь и находился погост, называли местностью "на Кодласе". То есть на речке Кодласе (Котласе). А несколько позднее это название последовательно перешло к приходу, волости и селу.
На момент же составления атласа село, уже так называвшееся, по числу дворов еще значительно уступало соседним деревням. Но несомненным его преимуществом было наличие в нем двух церквей, что делало Котлас центром ближайшей округи. А выгодное географическое положение впоследствии обусловило прокладку к нему железной дороги. И это событие в свою очередь предопределило будущее Котласа как крупного транспортного узла и промышленного центра.
Михаил ЛОЩИЛОВ
Статья была опубликована в "Правде Севера" в 2005 г.