5 июня 2013 года в газете "Правда Севера" была напечатана моя статья "След на месте пепелища", рассказывающая о бомбардировках Архангельска в 1942 году. В одном из её абзацев, посвященном воспоминаниям моей тёти - Нины Васильевны, говорилось:

Во время следующего налета, в отличие от других дней начавшегося засветло, мамина старшая сестра Нина находилась на занятиях по стрелковой подготовке на пустыре между Соломбалой и Сульфатом. И поэтому со стороны видела, как над городом появились немецкие самолеты.

Когда послышались разрывы бомб и появились столбы дыма, руководивший занятиями комиссованный по ранению военный их прекратил и, хромая, что есть мочи заковылял в сторону города – ведь там, откуда поднимался дым, находился дом, где остались его жена и дети...

А вспомнил я об этой публикации и этом абзаце, так как, просматривая вчера немецкий аэрофотоснимок Соломбалы 1943 года, обнаружил на нём именно то место, где проходили упомянутые занятия по стрелковой и прочей военной подготовке - как раз между Соломбалой и Сульфатом. Точнее, два места. Одно из них помечено буквой G, в сноске есть пояснение, что это, по мнению немецкой авиаразведки, batteriestellung, то есть в примерном переводе - место расположения батареи. А на некотором удалении северо-восточнее - заметны вырытые окопы. Это и есть второе место проведения занятий по военной подготовке.

В той же статье есть и абзац, в котором идёт речь о бомбардировках улицы, где прошло моё детство, - Валявкиной:

Пострадала при первом авианалете и Соломбала. Только на улицу Валявкина были сброшены 64 зажигательные бомбы, в результате чего сгорели клуб и общежитие столярной фабрики. А как раз напротив их стоял двухэтажный дом № 39, где жила моя мама Ольга Васильевна, в том году – шестиклассница. По ее словам, дежурившие на крыше соседи успели сбросить и погасить песком все упавшие на крышу «зажигалки». Так же поступили и жильцы других домов этой улицы. Поэтому ни один из них не сгорел.

Эти события также нашли своё отражение на аэрофотоснимке, на фрагменте которого числом 39 помечен наш дом, а эллипсом обведено пепелище, на месте сгоревших клуба, общежития и производственных помещений столярной фабрики.

В моих детских воспоминаниях отпечаталось то, что я успел увидеть на рубеже 1950-1960-х годов на бывшем пепелище - остатки обгоревших свай. Говорю "успел", потому что до 1964 года там были построены два двухэтажных дома (сначала 36-й, затем 34-й), которые запечатлены на следующей фотографии 1969 года: