В наши дни, когда для новых поколений даже период Великой Отечественной войны представляется далеким прошлым, когда, несмотря, на часто повторяемый лозунг «Никто не забыт и ничто не забыто», из памяти многих все же стираются имена ее участников, любая попытка найти сведения о северянах, сражавшихся с внешним врагом, например, двести или триста лет назад, кому-то может показаться занятием ненужным и тщетным.

И действительно — в исторической литературе, посвященной многочисленным баталиям ушедших веков, практически отсутствуют имена рядовых воинов. Однако этот факт вовсе не означает, что их установить невозможно.

Дело в том, что в архивах (главным образом, столичных) невостребованным грузом лежат документы, на страницах которых можно обнаружить упоминания о наших земляках, причем не только участвовавших в тех войнах, но и в них погибших.

Чтобы не быть голословным, скажу, что одним из таких документов является «Переписная книга Важского уезда с указанием «тяглового солдатского жеребья», датируемая примерно 1665-1666 годами. В ней можно найти имена крестьян, описанных и взятых в солдаты в 1653-1654 годах. Но прежде чем привести сведения из этой книги, напомню о событиях, предшествовавших проведению солдатской описи.

23 октября 1653 года в Успенском соборе Кремля царь Алексей Михайлович объявил: «Мы, Великий Государь, положа упование на Бога и на Пресвятую Богородицу и на московских чудотворцев, посоветовавшись с отцом своим, с Великим Государем святейшим Никоном, патриархом, со всем освященным собором, со всеми боярами, окольничими и думными людьми, приговорили и изволили идти на недруга своего, польского короля...»

Произнеся эти слова, царь фактически известил о начале подготовки к новой русско-польской войне, назревавшей между Россией и Речью Посполитой по поводу принадлежности Белоруссии и Украины и ставшей неизбежной после принятия 1 октября 1653 года последней в состав Русского государства.

Понятно, что подготовка к любой войне начинается с мобилизации или, как говорили в XVII веке, с «описи в солдаты». Для ее срочного проведения по все уголки России были посланы гонцы. Прибыли они и в Важский уезд и, как свидетельствует упомянутая «Переписная книга», взяли в солдаты по одному человеку с каждых двух крестьянских дворов.

Униформа и оружие стрельцов того времени

Из имеющихся у меня копий описи по трем волостям Подвинской четверти Важского уезда следует, что из сравнительно небольшой Селецкой волости на войну было забрано 20 человек, а из соседних, более крупных Пучужской и Нижнетоемской (в которую входила и Афанасьевская боярщина) — соответственно 93 и 123.

К сожалению, копий описи по другим волостям у меня нет, поэтому остается только предположить, что общая численность взятых на русско-польскую войну крестьян Важского уезда была не менее полутора-двух тысяч человек.

Однако, сколько бы их ни было, все они вскоре после описи пополнили спешно сформированные войска. Многим северянам (а, возможно, и почти всем им) судьба уготовила участь оказаться в составе 40-тысячной центральной армии, которой предстояло освободить древний русский город Смоленск, захваченный поляками еще в 1611 году.

18 мая 1654 года лично возглавляемая царём центральная армия (одна из трех участвовавших в войне) начала продвижение на запад. Первая стычка с неприятелем произошла 26 июня на речке Колодне, а через день бои завязались уже в пригороде. Их исход для поляков оказался самым печальным, поэтому они решили укрыться в крепости, осада которой продолжалась свыше полутора месяцев. Наконец, в ночь на 16 августа русские войска предприняли попытку взять ее штурмом.

Смоленская крепость. Фото с сайта https://live.smolensk.ws/

Несмотря на ождесточенное сопротивление неприятеля, обстреливавшего из башенных бойниц и с крепостных стен, отряду под командованием боярина Богдана Хитрово удалось захватить одну из башен, проникнуть в город и немного продвинуться к его центру. Но поляки тем временем подкатили к утраченной ими башне бочки с порохом и взорвали ее. Понеся огромные потери, вызванные мощным взрывом, нападавшие были вынуждены отступить и прекратить штурм.

Сообщая в Москву сестрам о происшедшем, царь, в частности, писал: «Наши ратные люди зело храбро приступали и на башню и на стену взошли, и бой был великий...» Рассказав об устроенном поляками взрыве, Алексей Михайлович привел данные о потерях: «Наших ратных людей убито с триста человек да раненых с тысячу, а иных порохом опалило...»

Однако по польским данным (видимо, наоборот, завышенным), потери русских были более значительными: убитых — до 7 тысяч, раненых — до 15 тысяч.

Но, несмотря на большие потери с русской стороны, судьба польского гарнизона Смоленска была предрешена — рано или поздно ему пришлось бы сдаться. А иначе и не могло быть, так как крепостные укрепления оказались сильно поврежденными, порох заканчивался, да и самих остававшихся в живых защитников крепости не набиралось и двух тысяч. К тому же им, уже испытывавшим нехватку продовольствия, с тревогой и завистью оставалось только наблюдать, как стоявшие под стенами войска пополняются людьми и артиллерией, как подходят обозы с провизией.

Спустя две недели после штурма польский воевода Обухович, потерявший последнюю надежду на помощь подкреплением, предложил приступить к переговорам о сдаче города. Вскоре условия сдачи были подписаны и 23 сентября 1654 года вышедший из крепости польский гарнизон сложил оружие. Таким образом, последний месяц осады Смоленска практически не увеличил список потерь.

Это обстоятельство позволяет с большой долей вероятности полагать, что именно 16 августа, то есть в день самых активных боевых действий, и погибли наши земляки-участники штурма Смоленска. А о том, что они были среди осаждавших и у его стен сложивших свои головы, как раз и свидетельствует упомянутая «Переписная книга».

Так, например, в ней есть следующая запись о нижнетоемце: «Ивашко Данилов Мызников под Смоленским убит». А на другой странице можно найти аналогичную фразу о его земляке — крестьянине деревни Каменный Нос Афанасии Сергееве сыне. Его фамилия (точнее, в ту пору еще прозвище), к сожалению, не указана.

Кроме записей о двух убитых нижнетоемцах в книге есть данные и о раненых. Например, вот что говорится о вернувшемся с войны жителе деревни Качем Анании Тимофееве сыне: «ранен, плече прострелено». Похожая запись и о крестьянине Тарасе Емельянове сыне: «пришел домой, ранен в руку».

Что же касается крестьян двух других волостей — Пучужской и Селецкой, то надо сказать, что кое-кто из них «пришел домой с государевой службы и умре». Видимо, тяготы войны самым коварным образом подорвали здоровье солдат.

Следует также сказать, что вышеперечисленными потерями, вероятно, не ограничивается список погибших и покалеченных по этим волостям. Дело в том, что данная русско-польская война с короткими перерывами продолжалась до 1667 года, тогда как «Переписная книга» датируется 1665-1666 годами.

Предыдущий пост - Коллектив 50-й школы — 1965

Следующий пост - http://www.loshchilov.su/blog/zdravstvujte_klavdij_nikolaevich/2021-02-23-1258">Здравствуйте, Клавдий Николаевич!