На днях как в местом телеэфире, так и в новостных сообщениях архангельских сайтов немало было сказано об обмелении рек нашей области, в том числе текущих в черте областного центра — Кузнечихи и Соломбалки. Так, на сайте NEWS29.RU подобного содержания информация сопровождалась следующим фотоснимком последней:

Сказать, что увиденное меня сильно поразило не могу, поскольку в детские и школьные годы мне доводилось видеть Соломбалку столь же мелководной — как на фотоснимках 1960-годов. Но, правда в летние месяцы и в часы отливов:

Но не только доводилось видеть, но и ходить по её дну, однако не просто так, а с целью исследования. А по какой причине и с какой целью, сейчас расскажу.

В 5-7 классах нашей учительницей истории была Глафира Васильевна Шиловская. От неё мы много узнали о Древних Египте и Греции, Римских республике и империи, средневековых Франции и Англии, войне Алой и Белой роз. Иногда в качестве отступления от программного материала она знакомила нас с историей Севера, Архангельска и Соломбалы. На зрительную и, если можно сказать, слуховую память я не жалуюсь, поэтому и сейчас, как в записи, вижу и слышу, как она, показывая какую-нибудь старую фотографию, своим негромким, но доходчивым голосом прививала нам интерес к краеведению.

А однажды стала рассказывать о нашей Соломбалке, точнее, о той её части, которая изначально называлась Пет-Курьей или просто Курьей. И сообщила неизвестную для нас и весьма заинтересовавшую меня и моих друзей и соседей по улице — Вовку и Сашку — информацию: мол, давным-давно дно реки было выстелено толстущими тёсаными дубовыми досками. И что недавно американцы, узнав об этом, просили разрешения их достать. И за морёный дуб обещали не только щедро заплатить, но и одеть берега Соломбалки в гранит — как Неву. Но наши власти им отказали — мол, морёный дуб самим нужен.

Повторяю, эта информация нас троих заинтересовала, причём настолько, что с целью найти доказательства правдивости услышанного, мы решили в тот же день после уроков исследовать дно. Наскоро дома переодевшись и переобувшись, прихватив с собой лопату и металлические прутья, мы поспешили к реке. Нам повезло — был час максимального отлива, и мы вскоре уже прощупывали грунт. Но увы — лопата и прутья либо легко погружались, либо упирались в небольшие препятствия — скорее всего, камни. И ничего похожего на деревянный настил не «натыкали». Тогда зашли в сапогах в воду, но и там тот же неутешительный результат. И лишь когда мы, разочарованные, выбирались на берег, то заметили, что всё это время за нами с моста наблюдали зеваки, так и не догадавшиеся, чем мальчишки занимались.

Хотя я был не из храброго десятка, назавтра, когда в конце урока предлагалось задавать вопросы по поводу непонятого, поднял руку и сообщил о вчерашней неудаче. «Значит, копать надо было глубже!», — невозмутимо ответила Глафира Васильевна. Как-либо возразить Заслуженному учителю РСФСР у меня смелости уже не хватило. Но и «копать глубже» мы не пошли. И правильно сделали, так как я со временем узнал, что легенда о морёном дубе подстать другим соломбальским небылицам — например, о якобы вырытой «испытательной канаве» или «бале на соломе» с участием Петра Первого.

Тем не менее по сей день остаюсь благодарным Глафире Васильевне за привитый интерес к истории, как, впрочем, и за совет «копать глубже», что я и делаю, по возможности глубже копаясь в архивных документах, исторической литературе, старых газетах-журналах и в других источниках, в отличие от Соломбалки уже не водных.

В завершение возвращаясь к первому снимку и сравнивая его с фотографией 1955 года, могу сказать, что при всей схожести запечатлённого на них мелководья между ними есть существенная разница, заключающаяся в минимальном количестве лодок и катеров на первом фото и, наоборот, в их обилии и разнообразии на снимке семидесятилетней давности. И это неудивительно, ибо в послевоенное время и вплоть до 1970 годов их владельцы жили почти в каждом соломбальском доме.

Предыдущий пост - Мои пути-дороги