Пролистываю архангельскую губернскую газету «Волна» за 1923 год, то есть за тот период, когда в СССР уже второй год осуществлялась так называемая «Новая экономическая политика» — НЭП. И когда вновь была разрешена частная торговля (вплоть до открытия магазинов), многие муниципализированные после революции дома были возвращены их прежним владельцам (например, особняк купцов Мерзлютиных), вновь собственниками парусных судов стали их дореволюционные хозяева. К тому же бывшим чиновникам, полицейским, царским и белым офицером было разрешено работать в государственных учреждениях и конторах промышленных предприятий.

Понятно, что реакция на эти послабления и нововведения со стороны недавних красноармейцев, а теперь рабочих была крайне негативной, ибо начальниками над ними вновь стали те, с кем они недавно сражались на фронтах Гражданской войны и кто сотрудничал с интервентами. Поэтому почти в каждом номере газеты публиковались письма, в которых читатели высказывали своё возмущение или несогласие с происходящим. Например, один из рабочих лесопильного завода № 9 «Пролетарий» (бывший Воробьёва, впоследствии Кузнечевский деревообрабатывающий комбинат) в заметке «Убежище для офицеров и чиновников» писал:

Заведующий лесопильным заводом «Пролетарий" набирает сотрудников в контору завода исключительно из людей с сомнительным прошлым — из офицеров, чиновников белой армии и старых полицейских чиновников. Так, недели три назад взят старый полицейский исправник Архангельский Н.Д. на должность старшего счетовода, а дней пять тому назад взят белый чиновник Останкович А.И.

Прошу по просьбе своих товарищей-рабочих ответить через газету, неужели контора лесопильного завода «Пролетарий" существует только для офицеров, чиновников и исправников?

Его через несколько дней поддержал другой рабочий, сообщивший, что вдобавок к упомянутым в контору завода были приняты член купеческого семейства Макаровых и бывший офицер германской армии Гейне. Вторая публикация на одну и ту же тему была сопровождена карикатурой:

Схожий вопрос поднимался и в заметке «В Рабфаке засели сынки полицейских и буржуев»:

Рабочие рвутся к знаниям, стремятся попасть в Рабфаки, но ввиду ограниченности мест желающие часто не попадают в учебные заведения. Их места нередко занимают пронырливые маменькими сынки и прочая заваль, которую нужно метлою гнать из Рабфаков. В Архангельском Рабфаке таких хоть отбавляй. К примеру, факты:

В метрической выписке одного из слушателей Рабфака, в графе «родители» значится:

Полицейский пристав 1-го стана...

У другого:

Чиновник...

А ну-ка, профсоюзы, разгадайте загадку: кто это такой и какой профсоюз дал в Рабфак командировку?

Автор следующей публикации рассказывал о хитрости судовладельцев, которые, чтобы уменьшить сумму налога и не вносить страховые отчисления, при найме команд их членов оформляли как артельных совладельцев:

В Архангельском порту числится до 40 парусников частных владельцев, кои занимаются перевозкой грузов как по Белому морю, так и по Ледовитому океану вплоть до Норвегии.

Владельцы парусников, нанимая команду из безработных (крестьян) заключают с ними соглашения нотариальным порядком, в результате которых получается, что судовые команды якобы образуют из себя артели, участвующие в прибылях по эксплуатации судна.

На этой почве, безусловно, происходят злоупотребления со стороны владельцев судов в смысле скрытой эксплуатации судовых команд, являющимися в действительности наемными рабочими, а не совладельцами судов. При найме команд означенным способом за них не вносится социальное страхование, что нередко приводит к печальным последствиям: при болезнях они лишаются соответствующего лечения, а в случае гибели их на море, семейство никем не обеспечивается и остается в самом бедственном положении.

Президиум Губернского Совета Профсоюзов, заслушав сообщение о сём, признал необходимым Союзу водников проявить максимум энергии по проведению агитации среди судовых команд парусников о преимуществах заключения ими коллективных договоров через профсоюзные организации и предложить Инспекции по охране труда иметь неослабное наблюдение за порядком набора судовладельцами команд и в случае обнаружения злоупотреблений виновных в том лиц привлекать к судебной ответственности.

Четвёртая, ниже процитированная публикация рассказывает об ещё одной негативной стороне НЭПа:

В Соломбале на улице Терехина (против рынка) помещается школа 1 ступени, где учится более сотни детей. Близкое соприкосновение с рынком дает, конечно, весьма нездоровую для детского ума пищу. Дух наживы в той или иной степени проникает в умы детишек, развращает их, прививает быт и психологию улицы. Пристенок, выбивка и другие денежные игры.

Если с этим до сих пор боролись кое-как, то теперь борьба на этом «фронте» осложнилась открытием в этом же доме пивной «Пепо». Каковы бы принципы НЭПа ни были, но школа и кабак между собой ничего общего не имеют. Следствие этой пивной — пьянство и если в момент занятий в школе здесь же внизу трио будет играть «Чардаш» или граммофон какое-нибудь «Ваши пальцы пахнут ладаном» Вертинского, да к этому прибавить пару пьяных безобразных сцен, то думается, что это будет воспитанием не по программа Губоно.

НЭП — НЭПом, а учение — учением. Поэтому Губоно надо поторопиться с предложение «Пепо» для прогулок подальше выбрать закоулок.

Своё недовольство происходящим высказывали в письмах в газету и крестьяне:

Лявленские граждане, особенно бедняки очень недовольны произведенным в обществе переделом земли. И неудивительно, так как нанятый для этой цели секретарь волисполкома гр. Худяков, собрав предварительно за свои труды по 4 фунта с едока, в общем 120-130 пудов хлеба, стал давать лучшие наделы своим приятелям да мужичкам, которые побогаче, а остальные получай, что дадут.

Некоторые граждане пробовали было протестовать против этого, да где там. Худяков умеет вселить в недовольных страх и трепет:

— И того не получишь! С милиционером взять заставлю!

Недаром при царской власти волостным писарем был.

Предыдущий пост - Иннокентий на Голгофе