Однажды при работе в читальном зале областной научной библиотеки им. Добролюбова, пролистывая "Краткий справочник по фондам Государственного архива Архангельской области", я обратил внимание, что название одного из них замарано, причём так, что, казалось, невозможно было его прочесть. Однако при просмотре страницы на свет, точнее, на яркую электролампочку хотя и с трудом, но удалось разобрать: "Пинежский урановый рудник" (1920-1923)

Понятно, я не на шутку заинтересовался, ибо о его существовании ранее никогда не слышал. Поэтому сначала просмотрел местные газеты за тот период, и в одном из номеров газеты "Известия Архангельского губисполкома и Архгубкома РКП(б)" нашёл заметку "Об урановом руднике в Пинежском уезде", сообщавшую, что разведочные работы на руднике начались сразу же после изгнания белых и интервентов - весной 1920 года.

Затем в изданных в Ленинграде в 1926 году "Трудах геологического и минералогического музея имени Петра Великого АН СССР" обнаружил статью М. Едемского, который об этом руднике сообщал следующее:

"...Мы вышли на берег реки Пинеги на полкилометра выше Святого ручья, где заканчивалась, постепенно ссуживаясь и сходя на нет, песчано-глинистая терраса, по которой вытянулись вместе с городом Пинегой ряд деревень, начиная Завражьем и кончая Валдокурьем и Малетиной. Здесь как раз мы и встретились с сооружениями "Уранового рудника" и, познакомившись с организатором этого громкого дела горным техником Ф.А. Якшевичем, имели возможность, благодаря его любезности,ознакомиться не только с самими сооружениями, но и с "месторождением руд урановых и цинковых", а также с промышленными перспективами этого "предприятия".

На берегу устроен чистенький домик-особняк для заведующего предприятием и его семейства. Рядом с ним служебные постройки. Несколько поодаль - большой копус - казармы для рабочих, рядом с которыми корпус мастерских; недалеко от них площадка с навесом для выделки "огнеупорных" кирпичей.

Все постройки были сооружены (правда, еще не окончательно) из леса собственной "Урановой дачи", для которой вырезан вместе с берегом р. Пинеги лесной участок в 60 десятин. Кроме самого гр. Якшевича и его ближайших помощников, ко времени нашего приезда сюда, содержались на пайках местного Совета Народного Хозяйства 32 рабочих. С первого взгляда казалось, что все здесь принимает вид серьезного большого дела. Появилась даже паровая машина..."

Далее М. Едемский пишет:

"Мы вышли как раз к тем береговым гипсово-известковым утесам, из-под которых вытекает Святой ручей. Ниже по бечевнику попадались кусочки, которые гр. Якшевич выдавал за куски "бархатистой урановой руды". Гр. Якшевич сослался на данные химических анализов, произведенных в Ленинграде и показавших несомненное содержание в этих рудах урана и цинка и утверждал, что эти руды настоящие и имеют большую ценность..."

Последние строки, казалось, давали повод сообщить о сенсационном факте - вблизи Архангельска действительно разрабатывался урановый рудник! Однако в заключительной части статьи ждало разочарование:

"О результатах анализа присланных мною образцов "урановой и цинковой руды" в лаборатории физической химии Горного Института в Ленинграде К.Ф. Белоглазов известил 22 июня 1922 года в таких выражениях: " Образцы являются натечным кальцитом, загрязненным окисью железа и песчинками. Испытание их соответственно на уран и цинк дало в обоих случаях отрицательный результат". Несколько поколебавшемуся в своей уверенности гр. Якшевичу мы советовали обратить внимание на возможное здесь развитие гипсо-обжигательного и цементного дела, и этим "урановый" вопрос предсталялся исчерпанным".

Прочитав эти строки, и я осознал, что назревавшая сенсация оказалась несостоявшейся. И поэтому остаётся только недоумевать, почему спустя семь десятилетий информация о руднике, который на самом деле урановым не являлся, продолжает быть засекреченной...