В одном из июльских номеров газеты «Правда Севера» за 1936 год была опубликована статья под названием «Аварийщики отданы под суд», в которой сообщалось:

4 июня пароход «Франсуа Гей» помогал пароходу «Энгельс» буксировать плот на перекате около Пучуги на Северной Двине. Капитан парохода «Франсуа Гей» Н.Ф. Тетерин стал на вахту. Команда «Энгельса» заметила странное поведение помогающего ей парохода. — «Франсуа Гей» тащил плот на песчаный перекат. Свистки и крики не помогли. Плот был закинут песок.

Когда стали выяснять, в чем же дело, оказалось, что перед тим на пароходе происходила коллективная пьянка. Капитан Тетерин, его помощник Сухаревский, машинист Матвеевский и помощник машиниста Демьяновский напились. На вахте должен был стоят Сухаревский, но он был чересчур пьян. Тогда на вахту стал не менее пьяный капитан Тетерин. Он заснул на своем посту. В результате был разбит плот лес.

Еще раньше тот же пароход под командой того же Тетерина завел плот в правый полой Ровдинского переката на реке Ваге. Тетерин прекрасно видел, что правый полой закрыт для пароходов и все-таки вопреки правилам судовождения пошел туда с плотом. Убыток от обеих аварий составил 13 тысяч рублей.

Вот другой случай расхлябанности и падения трудовой дисциплины на речных судах. — 5 июля портовый буксир «Баян" вел с Бакарицы в Архангельск баржу № 856, гружёную камнем. На вахте стоял капитан А.М. Копусов. Ему, видимо, наскучило стоять у штурвала и он ушел в кубрик, а управление походом поручил неопытному, не имеющему на то прав и опыта матросу П.А. Субботину. Субботин недолго управлял пароходом. Пригретый солнышком, он спокойно заснул в рубке. Никем неуправляемый пароход с полного хода врезался в борт баржи № 3, принадлежащей Севснабсбыту.. Баржа с грузом цемента затонула, а «Баян» получил пробоину от наскочившей на него баржи № 856.

Только тогда капитан Копусов стал к штурвалу, велел обрубить буксир и отдал приказание идти полным ходом на песчаную отмель. Его приказание пришлось выполнять кочегару Ульяновскому, кстати сказать, единственному, не потерявшему голову во время аварии. Ульяновский работал на тонущим пароходе и за кочегара, и за машиниста, так как машинист Пешков струсил и прыгнул за борт. Он прежде всего спасал свою жизнь.

Авария «Баяна» принесла убыток в 25 тысяч рублей.

Виновники аварий на «Франсуа Гей» и «Баяне» скоро предстанут перед судом. Нет никаких сомнений, что они будут сурово наказаны.

30 июля 1936 года водно-транспортный суд Северного речного и морского бассейнов, рассмотрев дело капитана парохода «Франсуа Гей» Н.Ф. Тетерина, признал его виновным в авариях и нарушении трудовой дисциплины и приговорил к 4 годам лишения свободы.

А из архивного судебного дела, заведённого на экипаж буксира «Баян», явствует, что его столкновение с баржой № 3 произошло на Северной Двине напротив Смольного Буяна 5 июля в 4 часа 55 минут. При этом буксируемая баржа № 856 не только сделала пробоину «Баяну», но и, пробив фальшборт, погрузила в воду его корму.

Когда вода проникла в кормовой кубрик, спавшие в нём члены команды Шальнов, Ипатов, Носков, Шестаков и Галушин выбежали на палубу и выпрыгнули за борт. Также поступил и вахтенный помощник машиниста Пешков.

После бегства части экипажа на буксире остались капитан Копусов и штурвальный Субботин, который поспешил забрать свои вещи. А в это время кочегар Ульяновский, стоявший по пояс в воде, самоотверженно выполнял обязанности покинувшего вахту помощника машиниста Пешкова.

Машинист Ивахнов, вопреки прямым обязанностям, не только не вступил в управление машиной, но даже не заглянул в машинное отделение, чтобы прийти на помощь Ульяновскому. А своё поведение объяснил испугом и растерянностью.

9 августа 1936 года выездная сессия военно-транспортной коллегии Верховного суда СССР приговорила виновников аварии — капитана Копусова, помощника машиниста Пешкова и штурвального Субботина к трём годам лишения свободы, а машиниста Ивахнова — к одному году принудительных работ.

Возможно, кому-то такие наказания покажутся излишне суровыми, но в ответ следует сказать, что приговорённым ещё повезло — повезло тем, что они совершили свои аварии в 1936 году. Ибо следующим был 1937-й, и вполне вероятно, что спустя несколько месяцев эти аварии квалифицировались бы уже как вредительство или контрреволюционная деятельность. И обвинённым в них светила бы 58-я статья — а это несравнимо длительные сроки заключения и вплоть до высшей меры наказания. Кстати сказать, в номерах газеты «Правда Севера» за предвоенные 1937-1940 годы сообщений о подобных авариях, вызванных пьянстом и разгильдяйством, уже не встретишь — видимо, страх попасть под 58-ю статью подействовал отрезвляюще даже на самых алкоголезависимых и недисциплинированных работников речного транспорта.

Что же касается вышеупомянутых судов — парохода «Франсуа Гей» и буксира «Баян» — то их фотоизображений пока не удалось. Как не удалось установить, в честь кого было названо первое из них. Я выяснил лишь то, что буксир «Баян» (1913 года постройки) был отремонтирован и работал в Архангельском речном порту до октября 1958-го.

Предыдущий пост - Архангельск, май 1936-го

Следующий пост - Айседора Дункан, Чайковский и Архангельск