На днях в журнале «Исторический вестник» за 1890 год я встретил путевые заметки под названием «По Ледовитому океану», автором которых был Михаил Соломонович Робуш — уроженец весьма далёкого от нашего края южного города — Новочеркасска. Но этот факт не помешал Робушу увлечься Севером и побывать за Полярным кругом — на Мурмане и Новой Земле. А путь туда, конечно, лежал через наш город. Именно поэтому упомянутые заметки и начинаются воспоминаниями об отплытии из Архангельска, точнее, из Соломбалы.

Для меня его заметки интересны вдвойне, ибо день отплытия совпал с очередным пожаром на архангельском лесопильном предприятии, а именно маймаксанском лесозаводе Франца Шольца. А о подобных огненных бедствиях (случайных и умышленных) мне уже доводилось неоднократно сообщать (см. 1, 2, 3). И теперь я узнал о неизвестном дотоле пожаре, с воспоминаниями о котором сейчас может ознакомиться каждый, прочитавший приведённый ниже отрывок:

В июле месяце 1883 года мне предстояло совершить плавание из Архангельска на остров Новую Землю, в становище Малые Кармакулы, где расположена станция Общества спасания на водах, в которой в то время проживала экспедиция Императорского Русского Географического общества под начальством лейтенанта К.П. Андреева. Попасть на Новую Землю из Архангельска возможно только два раза в год — летом и в половине осени, когда туда отправляется обязательным рейсом один из пароходов субсидируемого казной Архангельско-Мурманского товарищества. Изредка же, в исключительных случаях, из Архангельска отправлялось к берегам Новой Земли военное судно теперь упраздненного Архангельского порта.

На этот раз в плавание был назначен винтовой пароход товарищества «Чижов» под командой капитана — архангельского помора Ф.К. Попова, опытного моряка, совершившего немало плаваний в полярных водах. Пароход «Чижов» прежде чем идти в новоземельские воды, должен был доставить груз различных строительных материалов в Арскую губу Мурманского берега, где в то время строился китобойный завод второго товарищества, слывущего на севере под именем Шереметьевского. Отплытие парохода было назначено на четвертое июля и на нем шла деятельная погрузка материалов для арского завода, а также и различных припасов, отправлявшихся Обществом спасания на водах для продовольствия новоземельских самоедов.

Утром в день отплытия погрузка была окончена и на пароходе собрались все пассажиры. Наше общество, в кают-компании первого класса, состояло из пяти человек том числе и капитана. Кроме того, в третьем классе поместились человек двадцать рабочих, отправлявшихся на Мурманский берег. Благодаря немногочисленности пассажиров первого класса, для нас являлась полная возможность расположиться в каютах со всем комфортом, возможным на пароходе, служащем, в большинстве случаев, надобностям далеко невзыскательных путешественников, плавающих за полярным кругом, — преимущественно мурманских рыбопромышленников и иногда архангельских чиновников. Однако, справедливость требует сказать, что удобства классных помещений на пароходах Архангельско-Мурманского товарищества, хотя и во многом уступают удобствам пароходов, например, Русского Общества пароходства и торговли или почтовых пароходов норвежских компаний, но принимая во внимание низкую проездную плату и средства товарищества, они едва ли оставляют требовать лучшего. Хотя в кают-компании отсутствуют тонкое белье, изящная посуда и ливрейные фраки официантов, тем не менее на мурманских пароходах все чисто, хотя и скромно, немногочисленная прислуга усердна, а кухня дает то, более чего требовать едва ли справедливо в виду дешевизны платы за продовольствие, а главным образом, в виду невозможности пополнения запасов свежей провизии о время продолжительного плавания пароходов от Архангельска, вдоль тысячеверстного Мурманского берега, вплоть до пограничных норвежских портов. Во всем этом мне пришлось убедиться лично во время многочисленных плаваний на пароходах Архангельско-Мурманского товарищества, совершенных ранее описываемого рейса.

День отхода «Чижова» из Архангельска удался превосходный, солнечный и совершенно безветренный; барометр стоял высоко, так что можно было рассчитывать на вполне спокойное плавание, по крайней мере в Белом море. К двенадцати часам все расчеты с берегом были окончены и ровно в полдень «Чижов» отвалил от соломбальской пристани. Повернув к выходу из Северной Двины, «Чижов» взял на буксир поморскую парусную шхуну, которую обязался вывести за Двинской бар и дал ход машине.

Нам предстояло пройти Маймаксанским устьем Северной Двины, на берегах которого расположены архангельские лесопильные заводы и огромные лесные биржи и по которому следуют проходы и более крупные парусные суда, подходящие к Архангельскому порту. При входе в Маймаксу «Чижов» встретил неожиданное препятствие, несколько задержавшее наше дальнейшее плавание.

Тотчас же по выходе из Архангельска, впереди парохода, со стороны Маймаксы, мы увидели быстро поднимавшийся вверх огромный столб густого черного дыма и вскоре распознали, что горят лесопильный завод и лесная биржа крупнейшего архангельского лесопромышленника и коммерсанта Шольца. Благодаря стоявшим до того времени продолжительным жарам и бездождию, несмотря на полное безветрие, огонь с необычайной быстротой распространялся на огромное пространство, переполненное штабелями досок и другим лесным материалом, представлявшим огню обильную пищу.

Разраставшийся пожар серьезно угрожал истребить не только соседние заводы и биржи, но и иностранные пароходы и парусные корабли, во множестве грузившиеся лесом у заводских пристаней. Я и мои спутники с высоты пароходных мачт наблюдали в бинокли за необычайной суматохой, царившей в Маймаксанском рукаве и на берегу. Середина рукава была переполнена кораблями, оттягивавшимися от берега, к которому быстро приближалось море огня; ближайшие к берегу корабли защищали парусами свои борты, обращенные к огню, а команды усердно поливали водой эти импровизированные брандмауэры; всюду совали заводские паровые катера и прибывшие из города небольшие буксирные пароходы, помогавшие спасению судов.

Вокруг нас массами плавали обгоревшие доски и бревна, сброшенные в воду. Пройти Маймаксой «Чижову» не представлялось никакой возможности, в особенности, имея на буксире парусное судно. Опасаясь потерять слишком много времени. В ожидании освобождения Маймаксы от загромоздивших ее кораблей, наш капитан решил рискнут пройти по Березовому или Корабельному устью, доступному для плавания судов не особенно глубокой посадки и то только во время приливов.

К нашему счастию, прилив в то время достигал максимума, благодаря чему «Чижов» без особой потери времени благополучно прошел необычной для него дорогой и около шести часов пополудни застопорил машину близ Северо-Двинского плавучего маяка. С маяка подошла к нам шлюпка и приняла провожавшего нас из Архангельска лоцмана, а «Чижов» снова своим винтом начал бороздить зеркальную поверхность воды и вошел в Белое море. Еще долго позади парохода мы видели высокий черный столб дыма, сливавшийся с огромным мутным облаком, нависшим над пожарищем...

На плане 1922 года зелёным овалом обведена лесобиржа № 19 (с 1902 по 1920 год — лесозавод Маймаксанского лесопильного товарищества, а до 1902 года — лесозавод Шольца)

Предыдущий пост - Скипидарный бизнес командира порта

Следующий пост - Вновь о Боде и Плотто