Опубликованная в 2010 году в газете «Правда Севера» статья Ущербное мышление была написана благодаря сведениям, найденным мной в архивном фонде архангельской белой милиции. Главным образом на основе фактов из рапортов, составленных начальниками 1-й, 2-й, 3-й и Маймаксанской милицейских частей города, в которых они сообщали о различных «подвигах» интервентов. Например, в двух из них говорилось:

2 июня 1919 г. на пр. Петроградском два пьяных английских солдата, крича и ругаясь, приставали к прохожим и вступали с ними в драку. Когда милиционер Грошевой попросил прекратить безобразия, набросились на него, били кулаками, разбили нос, сорвали погон. Подоспевшим нарядом задержаны, но прибывшим американским офицером отпущены. Спустя 20 минут вновь учинили драку, набрасывались на каждого прохожего.

11 сентября 1919 г. милиционер Попов заявил, что в 9 час. вечера, стоя на посту с милиционером Евстунасом, услышали на набережной свистки. Подойдя к чайной, что против бани Макарова, заметили женщину, которая заявила, что в чайной англичане произвели скандал. В это время из чайной вышли три пьяных солдата. У одного была фляга с ромом, у второго мешок, в котором товар, которым спекулировали. Солдаты вновь зашли в чайную, где били посуду и посетителей. Когда прибыл наряд, оказали сопротивление и разбили милиционеру Целитану бутылкой голову. Солдаты были посажены в автомобиль и отправлены в управление Прово-Маршала. При этом нанесли Попову удар кулаком по лицу.

Однако эти ставшие уже привычными для архангелогородцев в дни интервенции инциденты не пошли ни в какое сравнение с побоищем, устроенном 17 июля 1919 года британскими «союзниками» в Гагаринском сквере:

Видимо, мелких стычек им показалось мало, и поэтому в массовой драке с русскими солдатами участвовало несколько десятков подвыпивших гостей с Туманного Альбиона — как матросов, так и солдат. По уже устоявшейся традиции среди пострадавших в побоище с русской стороны оказались милиционеры, на призывы которых разойтись никто внимание не обращал. Поначалу. А вот когда британцы всё же их заметили, то стражи порядка об этом пожалели...

На следующий день в людных местах Архангельска были вывешены листовки со срочно отпечатанным объявлением генерал-губернатора Северной области генерал-майора Миллера, который, признав факт «прискорбного происшествия», сразу принялся обличать «большевистских агитаторов» за «натравливание и распространение злостных и лживых слухов»:

Таким образом, прочтя это объявление, архангелогородцы, по замыслу Миллера, должны были прийти к выводу, что виноваты большевики, хотя бы косвенно. Понятно, не союзники, про которых он написал:

На верных же наших союзников наших англичан, все мы смотрим и будем смотреть, как на друзей... Это обязывает нас относиться к ним с искренним и сердечным чувством...

В общем, влепил британец по одной щеке — «с искренним и сердечным чувством» подставляй другую...

А что же писал о «прискорбном происшествии», про которое говорил весь город, местный официоз — газета «Вестник Временного Правительства Северной области»? В номерах за 18 и 19 июля — о побоище ни слова... Правда, шестью месяцами ранее этой газете всё же пришлось сообщить о другом неприятном инциденте — произошедшем 11 декабря 1918 года в Александро-Невских казармах восстании солдат второй и третьей рот 1-го Архангелогородского пехотного полка, в подавлении которого участвовали английские союзники. Тогда газета, цитируя командующего русскими белыми войсками генерала Марушевского, назвала восстание «небольшим недоразумением».

Что ж, видимо, именно тогда, при этом «небольшом недоразумении» и зародилось то «искреннее и сердечное чувство» к англичанам, которое через полгода вылилось в массовое с обеих сторон «прискорбное происшествие» в Гагаринском сквере...

Предыдущий пост - Башня в двух ракурсах

Следующий пост - Вновь про любовь и нелюбовь