В позавчерашнем сообщении я перечислил владельцев соломбальских торговых лавок по состоянию на 1829 год. Сегодня же назову имена тех, кто составил им конкуренцию в следующем 1830 году:

9-го рабочего экипажа унтер-офицера Николая Емелина жена Матрена, 9-го рабочего экипажа блокового мастерового Ивана Михайлова жена Наталья, 9-го рабочего экипажа корабельного мастерового Петра Харламова жена Александра, умершего караульщика Петра Привалова жена вдова Парасковья, отставной подмастерье Федор Можаев, отставной унтер-офицер Гавриил Ефремов, архангельские мещане Яков Митрофанов и Михаил Потапов, унтер-офицера Ивана Чицына жена Парасковья, 9-го рабочего экипажа шлюпочного мастерового Ивана Терентьева жена Вера, экипажа гвардии ложника Прокопия Галушина жена Елизавета, 7-го ластового экипажа рядового Секретарева жена Афимья, отставной боцман Герасим Литвиненков, архангельская мещанская вдова Анисья Спицина, 9-го рабочего экипажа унтер-офицера Петра Чистикова жены Татьяна, умершего архангельского мещанина Андрея Евдина жена Агафья, умершего отставного хлебника Калины Ягушина жена Аграфена, отставной плотник Яков Шаталин, отставного компасного подмастерья Петра Рышкова жена Ульяна, архангельская мещанская вдова Парасковья Аникиева, 7-го ластового экипажа рядового Григория Головязина жена Ульяна, 9-го рабочего экипажа мастерового Василия Ломова жена Александра, отставной унтер-офицер Никита Евсеев, архангельская мещанская девка Парасковья Окольникова

Таким образом, в Соломбале в 1830 году торговля велась в боле чем тритцати лавках, за содержание которых перечисленные позавчера и сегодня их владельцы платили по 15 рублей в год. Сумма по той поре значительная, но в убытке торговцы не оставались, так как покупателей, особенно в летнее время, было много. Причём платёжеспособных, так как работавшие на постройке судов в Адмиралтействе соломбальцы получали весьма сносное по тому времени жалование, а отставные — пусть и небольшие, но стабильные выплаты. О том, что у соломбальцев тогда, как говорится, деньги водились, свидетельствует интенсивная застройка Соломбалы — в те годы первые дома появились на 6-ом и 7-ом проспектах (ныне улицы Кедрова и Мещерского). Правда, узкой полосой вдоль берега Двины.

Всего же на рубеже 1829-1830 годов в Соломбале насчитывалось 987 домов (без учёта казённых и казарм), которые принадлежали:

29 — чиновникам, состоявшим на службе
24 — их жёнам
4 — их детям
15 — чиновникам, не состоявшим на службе
13 — их жёнам
2 — их детям
299 — нижним чинам, служившим
188 — их жёнам
15 — их детям
155 — отставным нижним чинам
38 — их жёнам
4 — их детям
1 — священнику
2 — дьяконам
2 — вдовам священников
1 — дочери священника
2 — купцам
7 — мещанам
6 — мещанским жёнам
1 — сыну мещанина
7 — крестьянам
2 — крестьянским жёнам
1 — сыну крестьянина
1 — лоцману
2 — лоцманским жёнам
1 — отпущенному на волю дворовому человеку
1 — английскому купцу
1 - англиканская кирха

Число покупателей пополняли рабочие, занятые на биржах (первых лесозаводах). Ими были как приезжие крестьяне (из Архангельской и Вологодской губерний), так и местные — жители 1-й, 2-й, 3-й Соломбальских и других пригородных деревень.

Наплыв пришлого люда не мог не сказаться на ухудшении криминогенной обстановки, о чём свидетельствует содержание «Журнала словесных объявлений» Соломбальской полиции за 1829-1830 годы. Если не ежедневно, то 3-4 раза в неделю в нём появлялись заявления об очередных кражах. Вот некоторые из них:

Проживающий в Соломбале архангельский мещанин Иван Вагнер словесно объявил, что 10 августа вечером покраден неизвестно кем из квартиры его сюртук темного зеленого сукна стоимостью 125 рублей, принадлежащий прусскому корабельщику Брехту.

7-го ластового экипажа рядовой Лукиян Чичагов словесно объявил, что сего 9 числа апреля спал он в кабаке Большом или Павловском, бывший у него в головах темно-зеленого сукна сюртук, взятый для перешивки у лекаря Арнольда, украден 24-го экипажа матросом Житковым, как утверждает целовальник кабака.

Словесно объявил отставной Архангельского гарнизонного полка унтер-офицер Семен Трифанов, проживающий на бирже Бранта в караульной сторожке, что был я вчера, 11 февраля, на свадьбе с женою моею у Тютерихи по Никольской улице на Березнике. В 7-ом часу вечера в темноте стеснился народ во время приезда обвенчавшихся. Неизвестно кто украл у меня картуз плюсовый с мишурою стоимостью 2 рубля 50 копеек, а у жены моей бухарскую малинового цвета шаль.

22 февраля крестьянин Повракульской деревни Андрей Подкин словесно объявил, что был в Соломбале в Ершовском питейном доме, неизвестно кем уведена лошадь моя рыжая с белою шеею.

7 апреля музыкантской школы кантонист Василий Дмитриев словесно объявил, что из чердака дома отца его, Якова Дмитриева, проживающего в Поповой улице, украдены неизвестно кем два платка, один красный с клеточками, другой белый с синими клеточками, замшевые перчатки стоимостью 1 рубль 20 копеек и пять голубей.

8 мая майора Шапиззо денщик Григорий Беляев словесно объявил, что когда торговал на рынке, пропал у меня новый с золотыми позументами мундир.

13 мая Вологодской губернии Грязовецкого уезда крестьянин Андрей Лифанов словесно объявил, что 12 числа сделано похищение у него в Соломбале, в Павловском питейном доме, состоящем на Никольском острову, ассигнациями 100 рублей.

1 июля Первой деревни крестьянин Лаврентий Коптяков словесно объявил, что вчерашнего числа в ночи уведен их карбас, принадлежащий артели.

3 июня 9-го рабочего экипажа унтер-офицер Борис Малков и музыкант 3-го класса Николай Михайлов словесно объявили, что вчерашнего числа были они на Банном острове в торговых банях, украли у нас: у первого — казенную шинель, брюки летние, сапоги, рубашку и 5 копеек денег; у второго — шаровары, рубашку, подштанники и фуфайку.

13 июня 7-го ластового экипажа рядовой Рахматула Хазанов словесно объявил, что в ночь на сие число из дому его с чердака похищены брюки темно-зеленого цвета, наволочка, да у постояльца Арзамазова сюртук зеленого сукна.

Словесно объявил отставной матрос Антон Пекишев, что бывший у него в учении сапожному мастерству мальчик, сын живущего в клубе отпущенного на волю купеческого человека Данцига Константин 12-летний вчера поутру в 7 часов послан был на здешний рынок за покупкой картофелю и селедок, не возвратился и ушел неизвестно куда, имеет одежду: армяк байковый орехового цвета. Спрашивал отца, к нему не приходил.

Отставного канонира Луки Степанова жена Аграфена Васильева словесно объявила, что сего 19 апреля были они в Маймаксе, из питейного дома выскочили три человека, затащили шедшую со мной девку Маремьяну, у которой бабка в богадельне, а у меня красную шаль стащили, стоящую 9 рублей, сорвали два платка, один 60 копеек, второй рубль 50 копеек, я же отбивалась от них, при этом сорвали с шубы воротник.

Словесно объявила отставного такелажного Осипа Терентьева жена Анна Михайлова, что проживает со своим мужем в Маймаксе, муж ее находился в караульщиках у купца Бранта. В прошлую ночь в первом часу избил его неизвестно по какой причине прикащик Бранта Андрей Ротерс, от которых побоев находится он в болезненном состоянии.

10 сентября устюжский мещанин Петр Сахаров, служащий у прикащика Ротерса, идучи из города в Маймаксу на пильный завод, будучи в пьяном виде, не упомню, где сняли с меня китель синего цвета, брюки черные, жилетку черную, шляпу, кушак и полусапожки — все на 91 рубль.

Конечно, были объявления и иного рода, например, печальные:

Словесно объявил отставной школьник Иван Тархов, что проживающая в доме отставного Чечулина Гамбургского уроженца Юргенрейса жена Магдалина сего 7 мая померла, болела 6 дней.

Словесно объявлено, что отставной экипажного отделения канатных дел десятник Антон Неверов помер 9-го и похоронен 11-го генваря на Соломбальском кладбище. После него осталась жена Татьяна Матвеева, при ней дочь 3-летняя Ульяна.

Или, наоборот, о появлении на свет нового соломбальца, правда, нежеланного:

Явившийся в полицейскую часть в 5 часов утра 11 февраля 9-го рабочего экипажа корабельный мастеровой Сергей Башмаков объявил, что в исход вчерашнего числа неизвестно кем к сеням его в корзине подброшен младенец мужского пола.

Другие объявления были самого различного содержания, но так или иначе сообщающие о жизни наших земляков того времени:

8 июня 9-го рабочего экипажа шлюпочный мастеровой Василий Миронов объявил, что сего дня пополудни пришел на квартиру мою отставной морской артиллерии унтер-лейтенант Иван Буторин, неизвестно с каким намерением ударил в пьяном виде жену мою Устину в щеку и ругал скверными словами.

5 сентября 9-го рабочего экипажа корабельный мастеровой Прокопий Чистиков объявил, сего числа пополудни во 2-ом часу в Гавани неизвестно где обронил из кармана английских серебряных десять шиллингов в синем клетчатом платке.

Словесно объявила Катерине Дезин, что ее сын иностранец, саксонский подданный Франц Дезин, живущий у Вестермана, потерял в Соломбале билет, данный Господином Генерал-Губернатором Степаном Ивановичем Миницким на свободное проживание в Архангельске.

Отставной Филипп Богданов, проживающий в Бардуковой улице, 24 ноября словесно объявил, что 8-летний сын его Яков со вчерашних 2-х часов пополудни играл на улице и до сих пор не явился. Одет в шубку, покрытую черным толстым сукном, черную фуражку.

По поводу последнего объявления в журнале была сделана такая запись: «Отыскан 26 числа в Ширше». Отцу Яша, конечно, объяснил, какая нелёгкая унесла его вёрст за 10-15 от дома. Нам же остаётся только гадать...

Предыдущий пост - В Соломбале, в Гавани...