Сегодня знакомлю с текстами различных бумаг, адресованных в 1847 году соломбальскому полицмейстеру майору Вальховскому. Эти документы в совокупности дают определённое представление о жизни обитателей Соломбалы той поры. Первый из этих документов — от 9 января — был послан заседателем Соломбальского волостного правления Потаповым. Данное правление находилось в Первой деревне, которая, как и соседние, тогда были в составе пригородного Архангельского уезда. И это, несмотря на то, что Первую деревню от Соломбалы отделяли лишь узкие речки — Курья и Соломбалка. Как раз по причине географической близости и случилось происшествие, о котором в бумаге сообщалось следующее:

Сего числа явившийся в Правление сотский объявил, что в Первой Соломбальской деревне есть игрище в доме крестьянской вдовы Анны Коптяковой без всякого спроса выборных, на которое собираются жители Соломбальского селения. По осмотру ими оказались: унтер-офицер Василий Васильев с товарищами — унтер-офицером 8-го рабочего экипажа Александром Десятым, мастеровым Осипом Безвытным и писарем Афанасием Ширяевым. И при том с девками того же селения Анною Черемухиною и протчими ее товарками.

Вслед за объявлением сотского запретить неприятное благочинию, упомянутый унтер-офицер Васильев с грубостью отвечал, что имею право во всякое время быть в деревнях без разрешения Начальства, а потому в удержание этой дерзости и неприличного обхождения Васильева честь имею покорнейше просить Соломбальскую Полицию воспретить на будущее время увеселения и игрища, дабы не могло быть впоследствии Начальству неприятностей.

А двумя днями ранее полицмейстер получил уведомление от старшего доктора морского госпиталя Войцеховского:

Для личного моего осмотра детей, коим в течение сентябрьской трети 1846 года медицинским чиновником в Соломбале привиты предохранительные оспы, покорнейше прошу Соломбальскую Полицию по показанию старшего фельдшера Сергеева приказать кому следует собрать всех тех детей в Соломбальском врачебном лазарете к 9 часам 9 числа сего января.

4 февраля пришла бумага от пристава 1-й полицейской части Архангельска Бенедиксова, который предупреждал:

Из числа проживающих в городе Архангельске и занимающихся развратом женщин, таковая Любовь Затеева перешла на жительство в Соломбальское селение. О чем Городовая Полиция, извещая Соломбальскую Полицию для должного с ее стороны наблюдения, имеет честь уведомить.

Два следующих уведомления — от 6 и 7 февраля — были посланы смотрителем казённых зданий Соломбалы титулярным советником Куликовым:

В казенный дом № 43 к Командиру Инженерной Команды Г. Капитану Вейцельцу во услужение поступила крестьянская девка Фекла Арестовых, прежде бывшая в услужении у Г. Адъютанта Юнкмана, имеющая пашпортный билет, данный Удельною Конторою 18 июня 1846 года за № 483. О чем Соломбальскую Полицию имею честь уведомить.

С вольно-наемной квартиры перешел в квартиру казенного дома № 1 на время до прибытия Г. Главного Командира домкратный мастер Леопольд Варгенау с женою.

Здесь следует пояснить, что в декабре 1846 года военный губернатор Александр де Траверсе с разрешения императора отбыл с семейством для лечения детей на зиму в Николаев и его особняк (казенный дом № 1) несколько месяцев пустовал. И, видимо, не без согласия губернатора в нём временно поселился мастер Варгенау, мощные домкраты производства которого применялись и в кораблестроении, и при погрузке на суда, и при ремонте домов.

10 февраля Командир над портом контр-адмирал Кузмищев писал Вальховскому:

Вследствие поступившего ко мне Морского Преображенского собора священно и церковно служителей докладной записки предписываю полиции немедленно составить о всех неслужащих в морском ведомстве и проживающих в Соломбале обывателях с их семействами именные списки, с показанием звания, имени, отчества, фамилии и лет.

Таковые списки отослать в помянутый собор, дабы все обыватели в наступившую Четыредесятницу Великого Поста, не уклоняясь, могли исполнить христианское дело исповеди и причастия.

А 18-го числа того же месяца к полицмейстеру письменно обратился начальник морской артиллерии Архангельского порта:

С 26 марта каждодневно до окончания на Кузнечевской стороне близ морского госпиталя при учебной батарее будут обучать нижних чинов стрелять из орудий в цель ядрами. То, извещая об этом Соломбальскую Полицию, прошу распубликовать здешним жителям, чтоб они во время учений близ места положения учебной батареи не ходили во избежание всякого могущего встретиться от выстрела вреда.

14 апреля вернувшийся из Николаева военный губернатор маркиз де Траверсе предписывал Вальховскому:

По наступающему ныне времени к вскрытию ото льда рек приказываю Соломбальской Полиции осмотреть все квартиры Соломбалы и проживающим в нижних этажах нижним чинам с семействами приказать выйти из оных в верхние покои, дабы во время могущего быть наводнения не могли оные от сырости получить болезни. Наблюдать при этих перемещениях, чтоб квартиры те были заколочены.

А уже после очередного наводнения Командир над портом контр-адмирал Кузмищев извещал:

20 мая в 7 часов пополудни в Адмиралтействе будет спускаться со стапеля на воду 74-пушечный корабль Иезекииль. Контора над портом, имея честь уведомить о том, покорнейше просит известить о том по Соломбальскому селению. В Адмиралтейство будут впускаемы все чиновные и служащие, а из гражданских людей порядочно одетые.

Спустя месяц — 21 июня — дежурный штаб-офицер капитан 1-го ранга Борисов информировал Вальховского:

До сведения Г. Главного Командира дошло, что многие нижние чины ходят на городовую сторону после пробития вечерней зори, а потому и приказать изволил, что бы часовые, стоящие у будки Кузнечевского моста, никого из них ночью без билетов не пропущали, равно также не пропускать на городовую сторону днем и тех людей, кто окажется одетым не в надлежащей форме, то есть будут иметь неформенные фуражки, брюки, галстуки и прочее, то таковых, останавливая, отводить часовым от моста, давая знать о них от Полиции каждые сутки записками в штаб.

8 августа военный губернатор де Траверсе в ответ на докладную записку Вальховского о необходимости «устранения случившихся в минувшее наводнение разрушений» писал:

По донесению от Полиции от 30-го июля о немедленной починке поврежденного Безсмертного моста и о именах на будущее время за неисправностью всех таковых мостов и укреплений рек Курьи и Соломбалки должных наблюдать, сие наблюдение поручил здешней Инженерной Команде и 2-го числа сего августа предписал Командиру той Команды капитану Вентцельцу, о чем Соломбальскую Полицию извещаю.

Поскольку выше уже упоминался командир инженерной команды, но его фамилия была написана по-другому — Вейнцельц, то я обратился к фондам архива ВМФ. Однако там упоминаются морские офицеры с несколько иными фамилиями — Венцель и Вентцель.

Зато правильность написания имени и фамилии великобританского консула в Архангельске — Джона Вайтеда — не вызывает сомнений. Однако он сам сомневался в порядочности соотечественников и поэтому 5 декабря предупредил Вальховского:

Оставленные здесь с кораблей за болезнью два Великобританских матроса Алиол Лаусон и Джон Х.Г. Коуард останутся здесь под ведомством сего Консульства до будущего лета. О снабжением их билетами для свободного проживания я уже просил Его Превосходительство Господина Военного Губернатора. Но дабы они не могли никому задолжать, то прошу оную Полицию сделать от себя надлежащее распубликование жителям Соломбалы, чтобы никто из них тем матросам не делал ни малейшего денежного доверия и не покупал бы от них обуви или платья без моего ведома под опасением не получить себе за то никакого удовлетворения. А касательно получки от них вещей, то таковые имеют быть отобраны обратно и без возврата денег купившему те вещи.

Предыдущий пост - «Бабочка» и Сибирь оевропееная